Слово легенда больше подходит знаменитому актеру, популярному певцу или выдающемуся чемпиону. Говорить так о православном христианине, истинно верующем человеке, наверное, будет неправильно. Но Ольга Петровна Перекрестова стала настоящей легендой храма Спаса Нерукотворного Образа в Перово.
Она пришла сюда в самые первые дни, как только здание вернули Церкви. Более 30 лет она служила храму, который называет родным. Любит и до сих пор очень переживает за всё, что происходит на приходе.
Ее комнатка больше напоминает келью: ни радио, ни телевизора. Только иконы, молитвословы, свечи, лампады. Книги везде. На самом видном месте – Евангелие. Рядом, под рукой, прямо на узенькой кроватке – самые любимые книги. Это жития святых, святоотеческая литература. Стоит на тумбочке портрет отца Николая Гурьянова, с которым Ольге Петровне удалось несколько раз пообщаться. Она дважды ездила к нему на остров Залит. Ее самая любимая история, как великий старец оживил своего умершего кота Липу.
Довелось Ольге Петровне присутствовать в Донском монастыре в момент обретения мощей Патриарха Тихона. Когда открыли раку, вспоминает, что «захлебнулась душистым воздухом». Нигде и никогда больше не встречала такого же Божественного аромата.
– Как я пришла в храм? Просто всегда хотела служить Господу. Родилась в 1935 году в Кореневском районе Курской области. Но храма в нашем селе не было. Во время Великой Отечественной войны его взорвали немцы. У мамы было семеро детей, она рассказывала, как и кому молиться. Мама всегда обращалась к Господу Иисусу Христу и особо почитала святителя Николая. И я с ранних лет я точно знала, что Бог есть, осеняла себя крестным знамением.
Ольга Петровна рассказывает, когда мама от тяжелой жизни спросила: «Господи, кому мне молиться? – услышала голос. – Молись Иисусу Христу и Николаю Угоднику», – был ответ. И это правило она исполняла и в военные годы, и в атеистическое время, и сейчас, когда её жизнь — непрестанная молитва.
– Я закончила художественно-графический факультет пединститута, уже жила в Москве, работала с утра до вечера, преподавала черчение и начертательную геометрию в строительном техникуме. И вот как-то пришла в Донской монастырь. Там подвизался старец Даниил, все к нему стремились попасть. А я и не помышляла – так много народу всегда вокруг него было. А однажды иду по территории монастыря и вижу отца Даниила. И сразу к нему с вопросом, мол, хочу храму помогать. Он на меня посмотрел несколько секунд и ответил: «Да послужите Вы Богу». Я так обрадовалась!
Дело подходило к пенсии, и перед летними каникулами Ольга Петровна предупредила своих начальников, что, наверное, уже больше на работу не вернется. Сказала, что дорога дорогая, 15 копеек, ехать далеко – до «Автозаводской».
Так и вышло, в техникум Ольга Петровна не вернулась. Ее сердце всегда принадлежало Богу. Настало время послужить Ему руками.
– Узнала, что рядом с домом, где жили мои родные, есть храм, но он пока закрыт. Там был в свое время клуб военного собаководства. И вот однажды соседка сказала, что в храме возобновляются богослужения. Пришла… Страшно было смотреть. Ворота тоненькие, будто из проволоки сделанные. На территории грязь и мусор. Само здание в дырах, внутри все стены были покрашены черным гудроном, остов разбитый.
Первым, кто встретился Ольге Петровне, был отец Александр Дасаев. Иначе, как «чудный батюшка», она его не называет. Он стал ее духовным отцом, а она ему – одной из главных помощниц. Вместе с Лидией Алексеевной Мельниковой, диаконом Александром Шинкаревым, который пришел в храм совсем юным, вчерашним школьником, они принялись восстанавливать дом Божий.
Ольга Петровна дневала и ночевала в храме, и была очень рада, когда в просфорне ей через несколько лет отвели маленький уголок. Там поставили диванчик. «Келейка Ольги Петровны», – шутили в храме. Это было очень кстати. Сейчас добраться до Балашихи, где живет Ольга Петрова, можно на маршрутке. Тогда такой роскоши не было – ездила на перекладных, иногда с несколькими пересадками. Вставала в 4 утра, исполняла молитвенное правило и в 5 часов выходила из дома. В 6 утра она уже старалась открыть храм, чтобы впустить прихожан, которые приходили раньше и мерзли на ветру, мокли под дождем в ожидании начала богослужения.
– Отец Александр в мой самый первый приход в храм разрешил нам помогать восстанавливать храм. Налил нам чаю в свою кружку, потому что второй у него тогда не было. Трапезной тоже не было. Не было вообще ничего. Но по молитвам и силы находились, чтобы храм восстанавливать, и деньги собирались. Начался образовываться приход. Нина Георгиевна Гуляева и Зоя Васильевна Дымова исполняли послушание просфорниц. А сколько сил вложила Лидия Алексеевна Мельникова! Она осталась с отцом Александром и сейчас служит в храме Сокольники.
Отец Александр, Нина Георгиевна, Зоя Васильевна, Лидия Алексеевна – Альфа и Омега нашего храма. Его восстановление стало делом их жизни. Они стояли за свечным ящиком, пекли просфоры, готовили трапезы, начищали подсвечники и мыли полы после службы. Любимым послушанием Ольги Петровны было плетение венков для икон. Отец Александр признает, особенно для Спасителя, только белые розы, потому она всегда старалась использовать только их, излишнюю пестроту не любила и не любит до сих пор.
– У отца Александра Дасаева очень тонкий художественный вкус, – говорит Ольга Петровна, – и чудесный голос, но пел он редко. Батюшка без конца трудился, чтобы привести Дом Божий в надлежащий вид. В самые первые годы ведь никаких подсобных помещений не было. Нам пожертвовали строительный вагончик, только крыша у него дырявая была. Как-то дождь сильный начался и залил все документы. А церковная лавка?! В первые годы это была малюсенькая будочка с окошком…
Старостой храма стал Виталий Александрович Борисов, бывший военный, он немало потрудился, чтобы привести в порядок территорию. Построили дом причта, разбили небольшой садик, чтобы уютно было и в самом храме, и рядом была красота.
– Всегда у нас было много кошек. Их приносили прихожане. Поначалу рядом с церковью была помойка, и крыс там жило видимо-невидимо, так что кошки нас спасали. Они свою добычу всегда приносили людям, на крылечко подкладывали. Мол, смотрите, вот и наш вклад в общее дело. Мы в подвале устроили кошкам жилище, чтобы не мокли и не мерзли. Однажды слышу, как кошка, недавно окотившаяся, ужасно плачет. Именно плачет и просит помощи. Поняла, что котенок у нее подпол упал. Достала его! Как мать радовалась, как она его облизывала, обнимала, ласкала. Людям стоит поучиться у животных настоящей любви.
Самое большое утешение для Ольги Петровны – письма от прихожан. Ей важно знать и ощущать, что ее труды во Славу Божью и Его дома не забыты. Сейчас по немощи Ольга Петровна не выходит из дома, но знает всех служащих батюшек, молится об их здравии и даровании им сил и терпения. К ней частенько приходят гости, рассказать о том, как идут дела на приходе.
У нее под подушкой как одна из самых дорогих святынь лежит фотография старца Николая Гурьянова, который часто-часто своим духовным чадам, и всем притекавшим к нему за утешением, желал Пасхальной радости.
И вслед за отцом Николаем Ольга Петровна всегда и всем желает Пасхальной радости. И своим каллиграфическим почерком в ответ на добрые пожелания всегда отвечает: Пасхальной радости!
Рассказать на нескольких страницах о большой жизни человека с его трудностями и радостями, с его победами и поражениями, невозможно. Описать, как много сделала для храма Ольга Петровна, тоже сложно, ибо она отдавала себя всю, без остатка. Она служила и служит Господу и людям. Теперь – молитвой, прося Божьей милости и заступничества, всем, кто стал Ольге Петровне братьями и сестрами во Христе.
