На Всенощном бдении 21 ноября предлагает для размышления следующие строки из Евангелия от Марка.
«По прошествии субботы Мария Магдалина и Мария Иаковлева и Саломия купили ароматы, чтобы идти помазать Его. И весьма рано, в первый день недели, приходят ко гробу, при восходе солнца, и говорят между собою: кто отвалит нам камень от двери гроба? И, взглянув, видят, что камень отвален; а он был весьма велик. И, войдя во гроб, увидели юношу, сидящего на правой стороне, облеченного в белую одежду; и ужаснулись. Он же говорит им: не ужасайтесь. Иисуса ищете Назарянина, распятого; Он воскрес, Его нет здесь. Вот место, где Он был положен. Но идите, скажите ученикам Его и Петру, что Он предваряет вас в Галилее; там Его увидите, как Он сказал вам. И, выйдя, побежали от гроба; их объял трепет и ужас, и никому ничего не сказали, потому что боялись».( Мк., 70 зач., XVI, 1-8)
В Евангельском чтении апостол Марк пишет, что жены мироносицы пришли ко гробу весьма рано, в первый день недели. И, вроде бы незначительный факт – первый день недели, тот, который идет после субботы – последнего, седьмого дня. Но эти слова значат гораздо больше, просто для первых христиан и самого евангелиста Марка смысл этого первого дня был понятен сам по себе. Что же такого в этом первом дне?
По древнему исчислению времени последним днем недели, ее увенчанием, была суббота – день седьмой. У иудеев это был одновременно и день покоя, и день торжественно-радостного прославления Бога в Его творении. Седьмой день и само число семь приобрели в древней религиозной символике значение полноты, завершенности, совершенства. Цифра семь – а надо помнить, что для всего древнего мира цифры имели глубокое религиозно-символическое значение – цифра семь стала символом этого мира как космоса, о котором создавший его Бог сказал: «Хорошо весьма» (Быт. 1:31). Поэтому и время миpa исчисляется цифрой семь – неделей из семи дней.
Для нашего современного, будничного понимания миpa и времени все эти символы кажутся какими-то наивными. Но речь не о том, чтобы мы снова в эти символы поверили, а о том, чтобы понять выраженное в них мироощущение. Ведь мы все еще продолжаем жить в этом седмичном времени, и все исторические попытки, самые рациональные, самые, казалось бы, правильные, заменить этот седмичный счет чем-нибудь другим никогда не удавались. Не значит ли это, что в древнем исчислении времени есть какой-то смысл, которого мы не понимаем только потому, что в своем гордом рационализме отказываемся признать всю серьезность и глубину древнего миропонимания?
А миропонимание это сводится к двум простым вещам. С одной стороны, время – его цикличность, его круговорот – является образом полноты мира. Весна и лето, осень и зима, вечер и ночь – в этой цикличности заключены этапы самой жизни. Это – первый, положительный смысл времени, символом которого для древнего человека была цифра семь.
Но, с другой стороны, время – это самый очевидный, самый неизбежный образ рабства и смертности человека и всего, что есть в миpe. Из времени некуда выйти. Где время, там всегда смерть.
Таким образом, время – это образ жизни и одновременно – образ смерти и путь к смерти. Именно это и символизировала цифра «семь» в древнем мироощущении – радость жизни и нарастающая в ней печаль смерти.
И теперь мы можем расшифровать для себя важнейшую деталь услышанного нами сегодня Евангелия: Христос воскрес в первый день недели.
Это – первый день нового времени, новой жизни – той жизни, что воссияла из гроба и над которой, по слову апостола, смерть уже не имеет… власти (Рим. 6:9). Христианство начинается с нового ощущения времени – с ощущения, в котором время перестает быть связанным со смертью. Смерть! где твое жало? ад! где твоя победа? (1Кор. 15:55) – этими словами апостол Павел выразил всю сердцевину, весь огонь христианской веры. Смерть побеждена, смерть перестала быть безнадежной разлукой, в миpe началось Воскресение – наступил новый день, первый день нового творения, который преодолел границы времени, и внес в него радость вечности и вечной жизни.
Вера в воскресение Христа радикально меняет наше отношение к смерти – смерть перестала быть бессмысленным концом, она перестала быть страшной. В Воскресении Христа смерть становится шагом к воссозданию мира и нас в нашей первозданной красоте и целостности.
Вот почему каждую субботу на утреннем богослужении мы слушаем чтение Евангелия – именно тех отрывков, где говорится о Воскресении Христовом. Это – свидетельство того, что мы живем в новой реальности, которую Христос открыл нам, в реальности, в которой последний враг истребился – смерть! (1Кор. 15:26). В реальности, в которой до сих пор не заканчивает тот первый день недели, в который Воскрес Христос.
