9 февраля – 40 дней с момента перехода в жизнь Вечную моей любимой Нины Георгиевны Гуляевой. Мы много общались, она рассказывала о своем пути к Богу, о своей нелегкой жизни (муж был строг и не всегда честен в браке, младший сын умер совсем молодым, отношения с невестками не сложились). А когда началась пандемия, мы с более молодыми прихожанами «взяли шефство» над нашими бабушками… Приносили продукты, лекарства… «Взяли шефство» звучит не совсем верно, это они, наши милые «одуванчики», «белые платочки», учили нас, молодых, уму-разуму.
Помню, как жаловалась Нине Георгиевне, что дома не ладится, терпение заканчивается, а она улыбалась, подкладывала мне в тарелку еще один вкуснейший блинчик с творогом, подливала горячего чая и говорила: «Заканчивается терпение? Включай долготерпение. Мне так однажды мой духовник сказал, вот тебе его слова передаю, запомни».
Запомнила, дорогая моя Нина Георгиевна, и когда в очередной раз все не так, как хочется мне, останавливаю себя и «включаю долготерпение»…
Нина Георгиевна признавалась, что молиться ей легко, понуждать себя не приходится.
– Это ведь общение с Господом, я только радуюсь, да и грехов много, нужно за мужа и детей молиться, – говорила она.
Когда слегла, старший сын стал приходить к ней, чтобы помочь с обедом, уборкой. Пусть неопытной в домашних делах мужской рукой, но варил кисели, кашку. Раньше о таком чуде и мечтать старенькая мама не могла. Нина Георгиевна принимала с благодарностью стряпню сына.
– Видимо, услышал Господь мои молитвы, – говорила она в самые последние дни, когда уже не то что вставать не могла, – даже есть.
О своем онкодиагнозе Нина узнала полтора года назад. Видимо, затаилась болезнь, а после перенесенного коронавируса заявила о себе в полный голос.
Но ни паники, ни отчаяния у Нины Георгиевны не было, когда доктора вынесли вердикт. Она говорила: «Все умрем, какая разница от чего, важно отпущенное время с пользой провести, покаяться, исправиться. Страшно с такими грехами перед Господом предстать».
Согбенная, с палочкой, она каждый день шла на Литургию, «пока ноги ходят». В последний раз пришла 4 ноября, на Казанскую. Благо, дом ее через дорогу от храма. Когда не могла стоять, присаживалась, но, если видела рядом того, кого она считала нужным посадить, подскакивала со своей скамеечки и тут же предлагала «нуждающемуся». Конечно, все отказывались, но всегда очень тепло благодарили. Доброта не оставляет равнодушными.
Почти до самых последних дней Нина Георгиевна несла епитимью за грех молодости, совершая ежедневно три земных поклона. За месяц до кончины она попала в больницу, уже еле ходила, сил почти не было – из-за болезни организм не принимал никакую пищу, но она все равно клала эти земные поклоны. Рассказывала потом, что соседки по палате смотрели на нее то ли с жалостью, то ли с непониманием, но ей их мнение было неважно. За пару дней до кончины батюшке горестно говорила, что не может больше нести епитимью.
Читать последование ко Причащению сил тоже не было, поэтому лежала тихонечко и творила Иисусову молитву.
Я обязательно должна была ей звонить каждый день, чтобы рассказать о своем самочувствии. Я в это время тоже в больницу попала, меня прооперировали, и, если я до вечера не набирала ее номер, она волновалась. Звонила своей лучшей подружке, той 87 на днях исполнилось, она тоже моя подопечная бабушка, и предлагала ей поехать ко мне в больницу, «проведать и узнать, что там нужно привезти»…
Про подружку, Зою Васильевну… Они познакомились в храме лет 30 назад и стали самыми близкими подругами, сестрами. Какую только работу ни выполняли, но самое главное послушание было в просфорне.
Год назад Зоя Васильевна в тяжелейшей форме заболела коронавирусом. Лежала на ИВЛ, была в полушаге от смерти. Но Господь сотворил самое настоящее чудо. Ужасно похудела, на четыре размера, заново училась сидеть, ходить, разговаривать, но сегодня она с нами… И ужасно скучает по «родной своей Нинуле».
Удивительное дело, когда храм только вернули Церкви, просфорниц было трое: Елена Гусарова, самая младшая, Нина Георгиевна и Зоя Васильевна, самая старшая. Они просили Лену, чтобы та их похоронила, когда время придет, но не пришлось. Полгода назад все от той же онкологии умерла Лена, ей шел 56-й год, теперь вот Нина…
– Не в том порядке, не в том, – вздыхала на отпевании Зоя Васильевна. – Но кто мы такие, чтобы спорить с Господом. Буду жить, сколько Он отпустит… Я когда в полубессознательном состоянии была, молиться-то не могла. Только обрывки фраз в голове крутились, с трудом иногда могла про себя произнести: «Господи, помилуй».
Сегодня раз в неделю мы ездим на машине с Зоей Васильевной в храм на Литургию, где она причащается. Сама она добраться не может, но под ручку, опираясь на костыль, ходит смело. С момента болезни подружки виделись нечасто – силы уж не те, чтобы в гости ходить, а вот созванивались каждый день и обязательно молились друг за друга.
И еще я была у них посыльным: если одна пекла блинчики, то я обязательно несла другой, а в ответной «бандерольке» передавала кусочек рыбки жареной, которую очень обе любили.
Умение быть благодарным – это отличительная черта старшего поколения, того, военного! Что бы с ними ни происходило, они всегда говорили: «Слава Богу за все». И когда хоронили мужей, детей, болели, всегда – «Слава Богу за все».
Меня Нина Георгиевна звала «золотой рыбкой», потому что я, по ее мнению, «исполняла все ее прихоти»… «Прихоти», правда, были совсем неприхотливыми: купить минералки, сыра, молочка, принести водички Крещенской… Для меня все эти просьбы совсем несложные, тем более летом я все чаще на велосипеде передвигалась – так что доехать до ее дома мне пять минут. Но как Нина Георгиевна благодарила! Будто я ей звезду с неба достала. Даже неловко: сделал на пять копеек – а благодарят на сто рублей…
Себя она считала «великой грешницей», корила, что не смогла наладить отношения с невестками, те к ней даже не заходили. Что меж ними произошло, она не рассказывала, но точно знаю, что в конфликте всегда виноваты двое. Нина Георгиевна виноватой считала себя… До последнего дня готовила для родных, живших в соседних домах, вкусности, считая, что обязана это делать. Не дети за ней ухаживали, а она – за здоровыми и сильными…
На отпевании Нины Георгиевны ее духовник, отец Александр Дасаев сказал очень теплые слова, назвал свое чадо «прекрасным образцом христианской женщины»… Так и есть.
«Гряди, раба Божия Нина, с миром. Пусть будет добрым ответ на Страшном Судище»…
Наталья Шатова
